Вот, всё-таки, как не крути, а горные жители – они везде какие-то своеобразные, так сказать. Не исключение тут и австрийская Штирия. Живу тут недолго (около 2-ух лет) и имею честь в разных сферах жизни наблюдать данных персонажей.

На улицу выйдешь – Grüß Gott! на каждом шагу, улыбаются, вежливые такие, и так сразу не поймёшь, где тут собака зарыта. Но только попробуй, иностранец поганый, здесь, к примеру, собственностью обзавестись, залезть в их скворечник, вот тогда и откроеся личико у Гульчатай. Вместо привычного Grüß Gott! – холодный, едва заметный кивок головы, стучать нельзя, кричать нельзя, веселиться нельзя, дышать – только по соглосованию с соседями. Я немного утрирую, конечно, но, думаю, что суть ясна. Ну, а если, не дай Бог, ты на английском с ними заговоришь вместо привычного уху штайришского (нет, не в коем случае не диалекта) языка, то пиши пропало…. Сморщатся и напрягутся так, что аж беспокойство за них берёт.

Вывожу своих двух собачонок на поводках, только на общественной дорожке с травкой на обочине, какашечки прилежно собираю-убираю, собаки выдресерованные – не лают, не кусают. Мешочки для фикалий ношу, как знамя, чтобы все видели : дескать, со своим уставом в чужой монастырь не лезу, делаю всё по местным правилам. Ну, думаю, не придерётесь – не к чему! Только так подумала, расслабилась, а тут в спину голос разъярённый: « Чего, мол, к фермерскому полю собак подпускаешь?!» К слову, зима была… Я сразу съёжилась, начала напряжённо думать, что же на том поле зимой растёт, почему бабка, кричащая из окна скворечника, так за фермерское хозяйство ратует – жена фермера, что ли, или сторож-фрилансер; какой вред могут нанести мои собаки заснеженному полю?…

Но тут мои мысли были прерваны другим, ещё более громким возгласом: „ Nein! Wir kennen sie nicht! Nein!“. Оказалось, дама бальзаковского возраста объясняла своей болонке, что не следует к нам близко подходить. Я ещё больше съёжилась и чтобы уж совсем не замкнуться и не уйти в себя, решила интеллигентно ретироваться- повернулась и семенящим шагом гейши направилась к своему дому, подгоняя своих псин тихими возгласами на своём беларуском говоре. Но строгая местная жительница так и не дала мне выпрямить спину до самого подъезда. Её «Nein», обращённое к явно не отягощённой интеллектом собачонке, довело меня до самых дверей и почти до умопомрачения.

Так что там собаки…. А вот, как с детьми-то быть? На поводок-то их не возьмёшь. Как объяснить, что выражение : «Ты не из нашей песочницы» имеет здесь прямой смысл? Пыталась объяснять, что есть игровые площадки частные, где жильцы купили всё сами и только для своих чад, и нам, то есть, вам, дети, там не будут рады. А есть площадки, построенные для всех жильцов данного района, и вот там можно немного поиграть, особо не крича, не бегая, не разбрасывая песок и под присмотром родителей. Стоят мои дети около трамплина с сеткой, смотрят, как более везучичие чада там прыгают, и как-то кошки скребут на душе: блин, вместо отпуска придётся детям песочницу со всеми прибамбасами покупать. Так и сидим, каждый в своей песочнице. Виват дружбе!
Вспомните, кто может, наше советское дворовое детство: все вместе, со всех ближайших домов, общая песочница, общие игры, общие велосипеды, мячи, настоящие эмоции, настоящие чувства, и настоящая дружба.

Это всего лишь маленькая зарисовочка из моей штирийской жизни, всего лишь эпизод, эпизодик, я бы сказала, но он помог мне справиться со своими эмоциями и продолжать дальше жить в Штирии и любить-ненавидеть её жителей. И теперь я знаю, что когда накипит, и станет уж совсем невмоготу терпеть вежливых и агрессивных, строгих и ленивых, правильных и горделивых, патриотичных и жадных штирийцев, не надо хвататься за ружьё, и поминать всех вождей (своих и чужих), гораздо безопаснее спокойно взять лэптоп и ОЧЕНЬ АГРЕССИВНО,БРЫЗГАЯ СЛЮНОЙ, СТУЧАТЬ ПО КЛАВИШАМ, ИЗРЫГАЯ ОГОНЬ И ЖЕЛЧЬ НА ТЕХ, КОМУ ЗАВТРА ПРИДЁТСЯ ГОВОРИТЬ «GRÜSS GOTT!“ С МИЛОЙ УЛЫБКОЙ, засунув в жопу всё своё нутро.

Наталья Малишевская
Стиль и орфография автора сохранены.